Топфотоп — здесь знаменитости общаются друг с другом и со своими поклонниками

18 July 2012

Татьянин Год

Цикл "о последней любви" окончен.
Прошла пара недель, я остыл, позагорал, немного почистил и подредактировал, убрал смысловые повторы, вернул все, "зарезанное цензурой", подправил некоторые слова, расставил стихи в правильном порядке, и теперь вижу, что - ура! - возникает драматургия и получается законченная история.
Законченная в хорошем смысле слова!)))
Большинство из стихов здесь повторяю, но некоторые будут сюрпризом.

* * *

Как-то раз Поэт спросил у Бога:
"Отчего судьба моя убога?"
Бог ответил: "Оттого такая,
Что творю, своим не потакая!"

Предчувствия (гекзаметрический экзерсис)

Мой День Рожденья назначен на будущий день после Армагеддона,
Словно в насмешку над миром, покорно глядящим в глаза Немезиды,
Молча дрожащим пред белым и страшным лицом равнодушной кометы
Белое тело которой, свистя, приближается ближе и ближе.

Что же нам делать в тот час, когда будут спадать вертикальные реки,
Горы, устало и мерно крошась, переполнят собой океаны,
Марс и Венера зайдутся, крутясь, в ослепительном траурном танце,
А города, умирая, рассыпятся мертвым песком по асфальту?
Стану ли мудрому Богу в лицо я бросать то мольбы, то проклятья,
Буду ли вместе с толпой убегать, как слепец, от небесного рока,
Или в глубоких пещерах искать иллюзорную пищу надежды?
Нет. Ничего из того, что назвал, я, конечно же, делать не стану,
Я обниму тебя крепко и нежно с надежной спокойной улыбкой,
И, одаренный твоею любовью, без страха глаза я закрою,
Зная, что завтра опять ожидается утро и мой День Рожденья.

Много ли нас в этот день соберется за добрым столом, как привыкли?

* * *
Настал Татьянин День, набухло утро,
Сквозь темноту не различить ни зги...

Бессонницу клянет Страшила Мудрый,

Но более клянет свои мозги.

Да, те мозги, что он проверил в деле,

Найдя спокойный, правильный ответ!

И всё-то есть теперь у нашей Элли...
Ах, нет, не всё. Тотошки больше нет.

Но твёрдо веря в то, что он не старый,
Посредь чужих лесов, полей и рек

Примеривает новые суставы
Их верный друг Железный Дровосек!

День Когда Все Могло Начаться



Можно себя разорвать на части,
Можно слепить бездарно...

День, когда все бы могло бы начаться,

Вновь на листке календарном.



Видишь, опять за окном погода,
Как в сериальной ленте...
Худо ли было гореть полгода,

Взяв и нажав на "enter"?



Эх, разбить бы чего на счастье,
Лихо, под крики "браво"...
В День Когда Все Могло Начаться,
Стоит ли мерить траур?

Судьбы свои замесив не жидко,
Будем грустить не шибко…
Ну, так и что же, вкралась ошибка,
Или же не ошибка?

Ходит с глупой улыбкой по дому
Своя человечья живность...
Ну и сложилась жизнь по-другому,
Или же не сложилась?



Бог с ней, с нашей кривой любовью.
Спрячься в одной из комнат,

День, когда ты была собою,
Просто попробуй вспомнить!

Белый-белый стих

У тебя
Как-то раз, ни с того, ни с сего, заболел зуб.
Старый доктор с усталым и добрым носатым лицом
Заглянул тебе в ротик, отправил тебя на рентген
Посмотрел на полученный снимок, а после сказал,
Что придется его удалить…
Все равно,
Зубы мудрости людям сегодня почти не нужны,
Постоянно мешают, умея лишь только болеть…
Он легко и не страшно совсем тебе сделал укол,
Со стола незаметно блестящие клювики взял,
И твой зубик куда-то исчез.
А потом он сказал, что еще пару дней поболит,
Но чуть-чуть и не долго, ведь это – фантомная боль…
Как смешно!
Зуба нет, а он дальше болит, и болит, и болит!
Вот такая фантомная боль…

У меня
Уже множество дней неустанно болишь ты.
Все болишь, и болишь, и болишь, и болишь, и болишь,
Старый доктор с усталым и добрым носатым лицом
Посмотрел на меня и на снимок с веселой тобой
А потом помолчал, виновато руками развел,
И сказал, что не в силах помочь,
Потому что тебя больше нет…
Нет, конечно, ты есть, но теперь у кого-то еще!
А болишь у меня.
Каждый день, каждый час, каждый миг все болишь и болишь!
Но теперь-то я знаю, как мне эту боль называть…
Нам же доктор сказал…

* * *
Я мечтал тогда, как бредил,
Стать плечом!
Не срослось. И этот, третий,
Ни при чем.
А любовь... Она ж не милость
Через край!
Ничего не изменилось,
Так и знай.

Отдых

Отдых – это когда вокруг светло и легко.

Отпуск – это когда ты сам себя отпустил.

Как же назвать, если сердце нужно держать рукой,

И на простую беседу нет ни желанья, ни сил?

Смотришь вокруг, а там - тот же самый пейзаж,
Что и в прошлом году, только самого главного нет…
Кинешь стакан, – на пять минут себе уже и не страж
Кинешь другой, - вот уже и порядок и полный привет.

Господи, милый, во что ж ты так любишь играть?
Как называется то, что происходит вокруг?

Ты уж ответь, а то, на губах только что-то про мать,

И причиной всего видится душевный недуг…

...Счастье – это когда тепло и покой,

А еще – любимой ладонью по волосам,
И никто не лезет в судьбу крошащей рукой…
Никто и не лез. Я все это сделал сам.

* * *
Не жалей, не прощай, просто пульс мой послушай, 

Прогоняя меня сквозь любовь, как солдат прогоняли сквозь строй.

Для того, чтобы ты приняла мою душу,

Я готов эту душу продать, лишь бы там расплатились тобой.

Только этой цены мне никто не предложит:

Я же сам убежал в никуда, аккуратно сжигая мосты!

…Но прирос к тебе всей своей содранной кожей,

И прости, что тебе постоянно мешают ее лоскуты.

Ночь

Электросчетчик за стеной
Страдает, как сверчок.

В уборной полнится водой
Поломанный бачок...
И еле слышно шум машин
Шуршит из-за окна,

А мне страшнее всех тишин

Такая тишина.

Русское хокку

Еще вчера мне было нечего терять,
И вот, сегодня я богаче всех на свете.
Все потому, что где-то есть надежда!..

* * *
Знаешь, все, что ты можешь мне дать, я умело беру.
Но беру «втихаря», как чужое, точнее, краду.
Только, если не красть, я, наверное, просто умру –
Дрессированный мишка на пенсии в зоосаду…

А еще я даю! Ровно столько, сколько возьмешь.
И ни разу не вышло дать тебе что-то ЕЩЕ…
Ты невнятно бормочешь про долг, про судьбу, про ложь…
Но глазки закрыты, значит, тебе хорошо.

Ну, а если, себя укротив, не давать и не брать?
Ничего не изменится к лучшему даже тогда.
Разве что, мама спокойнее будет спать,
Но перед сном поплачет: у сына беда...

Люди же лишь о себе говорят «страсть»,
А о других - «похоть»! Но почему?
Ладно, еще раз: если больше не красть,
Хоть кому-нибудь станет лучше? Нет, никому.

Вот, хожу и реву по клетке, старый медведь…
Эх, знать бы тогда, чем оно обернется теперь!
А этот… хозяин… ведь его можно и пожалеть,
Такая «корона» пройдет не в любую дверь…

Сколько же заповедей я здесь нарушил, пять?
И ладно. Авось, не засудит небесная власть.
…Но, знаешь, сколько ВСЕГО я бы мог тебе ДАТЬ,
Если бы не приходилось тебя красть!

Романс Лирического Героя

У площади Эль Фна в старинном Марракеше
Пятнадцать лет назад с балкона я взирал
На дивный мир, еще не потонувший в «кеше»,
И будущий расклад устало представлял…

Какие времена, и что нас ожидает,
Куда нас приведут Иисус и Магомет?
Мы молоды пока, и жаба нас не давит…
Но что ж произойдет через пятнадцать лет?

Условный срок настал, и время нас не мучит,
И Марракеш стоит, и годы не беда…
… Бывал я раньше здесь, бываю дольше, лучше
И глубже, и смирись: я буду здесь всегда!

Хочу домой

Мне так светло, мне так тепло с тобой,
Как будто бы и некуда стремиться,
Но дело в том, что я хочу домой,
И больше ни о чем не говорится…

Я был готов платить любой ценой,
Чтоб только все сложилось по-иному…
Прости меня, пусти меня домой,
Бог знает, сколько лет я не был дома!

Тебе и не представить, каково
Идти домой, идти к теплу и свету
И приходить. А дома – никого.
А это значит, что и дома нету…

Да-да, я понимаю, час ночной,
Но – не проститься дело не простое…
Любимая, я так хочу домой,
А дома нет…
Давай его построим!

Почти стансы

Если спросят меня, каково положение в мире,
Я отвечу, что мир уже сделал себе харакири,
И опасные, но рефлекторные телодвиженья
Ничего не изменят в контексте сего положенья.

Вся беда в том, что мы постарались и даже сумели
Разменять соответствие средств и поставленной цели,
И всего-то за два поколения люди забыли
Все, зачем они раньше на свет появлялись и жили.

Гордо глядя вокруг, подбоченилась новая сила:
- Вы держитесь меня, и я вас научу жить красиво!
Тех, кто правила примет мои, ожидает подачка:
Тряпки, цацки, игрушки, модельки и жрачка!

Поползли биороботы прямо по баблоболоту,
Даже слышно, как там, впереди, похваляется кто-то:
- Я же в курсе, кому занести, знать, живу беспорочно!
А чужие проблемы, старик, – не моя заморочка!

Почему ж от напасти такой не спасают иконы?
Видно, в Церкви сегодня работают те же законы.
Только я над собой - извини! - в этом смысле не властен,
И опять – про любовь, про достоинство, правду и счастье...

Размышления Лирического Героя об особых мужских украшениях!

Ей

Меняй тряпье, играй в игрушки
Но будь любезна, дорогая,

Погладь бумажник по макушке,
К которой приложил рога я…

Ему

Что сицилийцы нам? Ведь мы ничем не хуже их:
И жизнь бурлит, и темперамент – через край…
Я подарил тебе страшнейшее оружие,
А ты, старик, теперь меня им забодай!

* * *
…Эти встречи, как в прошлую жизнь приоткрытая дверца.
Самой маленькой дозой, седьмую неделю подряд
Он втыкает её себе в грудь, чтоб достало до сердца.
И живет до утра. А потом начинается Ад.

Выражения лиц неестественны, позы картинны,
Только он все идет напролом, как медведь или танк...
Повторяется главная тема старинной былины,
Той, где альфа-самец вызывает на бой Альфа-банк.

В прошлый раз, победив, он назвался вершителем судеб –
И её, и своей, а в добавок – каких-то еще…
Он ошибся, глупец, посчитав, что расплаты не будет,
Но такие, как он, получают лишь Гамбургский счет.

Объявление в старой газете: «В ближайшую среду
Город будет гулять, отмечая достигнутый мир:
Полководец по имени Пирр обмывает победу,
Благородно созвав побежденных на праздничный пир!»

И тогда кто-то тихий с улыбкой нанес им удар свой,
Предложив радикальный ответ на безумный вопрос.
…Как же мерзко лечить свою боль, подбирая лекарство
По родному и сказочно яркому цвету волос…

Ощущая себя, как Сизиф по дороге с вершины,
Завтра утром опять он уйдет догрызать тишину,
Хорошо, а зачем?!... Никому непонятны причины.
Но за что же еще, кроме жизни, идти на войну?

Про Зло и Душу

Тонкий вкус, чудесный запах –
Вот же повезло!

Так на крепких мягких лапах
К нам подходит Зло.

И пошла, пошла работа,

Злу не привыкать

Обволакивать заботой,
Златом осыпать!

Зло не сделает ошибки 

И не поспешит,
Обаянием улыбки
Всех приворожит!

Поиграет на жалейке,

Вспомнит дочь и мать,
В драгоценной колыбельке

Станет нас качать…

Ну и что ж такого злого
В этих антраша?

Просто, раньше было слово,

Помните? "Душа".

И сама она светилась

Под ребром у нас…

Лучше и не знать, что сбылось

С той Душой сейчас.

С той Душой, что раньше пела,

Не одна – вдвоем!

А еще летать умела… 

Что сейчас поем?

Полагаете, захочет -
Сложит новый стих?
Нет. Она уже в цепочках.

Крепких. Золотых.

Что ж спасет ее?Отныне

Только чудеса:

Ей бы посмотреть в родные

Добрые Глаза!..

В те, что любят, понимают,

Что ни расскажи,
В те Глаза, что называют

Зеркалом души!

Да, бывали с ними споры,

Что ж, ведь долог путь…

Но они же могут горы –
Не купить – свернуть!

Сквозь слова пробьется Слово,

И тогда – держись!

На глазах возникнет снова…

Что? Да просто жизнь!

Но в финале телефильма

Зло опять простят…
Ну, так что ж, оно всесильно
У добра в гостях?

Если так, то ты не слушай

Мой наивный бред…

Ну, так что, заглянем в Душу?

Ладно. Нет, так нет.

* * *
Утолить твою печаль, развеять страх,
Отобрать тебя измучившую боль...
А потом - кипеть в котлах, гореть в кострах -
Не пугает. Лишь бы это все с тобой.

И еще, послушай старого меня:
Все плохое убежит сквозь решето.
Это роды. Роды завтрашнего дня.
А без боли не рожал еще никто!

Баллада о мячиках

"Наша Таня горько плачет,
Уронила в речку мячик!" (с) Агния Барто.

Шла-гуляла, играла с мячиком,
Улыбалась, хрустела калачиком,
Слово бранное кто-то выкрикнул,
Ну и мячик из рук моих выпрыгнул!

И упал-то он в речку синюю,
В ней такое течение сильное...
Он бежит по волне, качается –
Я заплакала, как полагается.

Плачу горько, реву белугою,
Вот ведь жалко – родное, упругое,
Помогите вы мне, подводники…
Глядь – еще один катится под ноги!

Правда, новый похуже выглядит,
Но зато уж из рук-то не вылетит!
Он спокойный такой, порядочный,
Очень даже удобно, что тряпочный.

А еще он набит бумажками,
(Я тут даже покрылась мурашками!)
Всё там циферки да портретики…
Ой, ну только не надо об этике!

Все бывает, и я сподобилась,
К чуду тряпочному приспособилась:
Если дуростью не морочиться,
То и прыгать не больно-то хочется.

И жила. Ни о чем не думала.
Вдруг, откуда-то ветром как дунуло:
Кроны-ветки деревьев лохматятся,
А навстречу мой родненький катится!

Любовалась я своим мячиком –
Как же весело прыгает-скачет он!
Но и я ж тут не горе мыкала,
Так подумала, и вдруг... запрыгала!

Ах, ты, Матушка-Троеручица,
Мне ж их два удержать не получится!
Эти радости не для бабушки:
Поигрались немножко – и ладушки.

Так что, мячики, мои мячики,
Вы же сами давно уж не мальчики…
Я свой, тряпочный-то, не выброшу,
Лучше я у него же
Попозже
Такой же
Специально для прыганья выпрошу!

Ночной Разговор

Не гонимый и не травимый
Жил да жил, ну и вдруг ко мне
Светлый Образ Моей Любимой
Залетел в беспокойном сне.
Оценив кубатуру комнат
Он поднялся под потолок,
А потом – все портреты помнят! -
Даже рядом со мной прилег…

Ладно-ладно. Давай без глума,
Не спеши вылетать за дверь,
Раз уж я тебя сам придумал,
Ты меня потерпи теперь!
Ведь сомнения неуместны,
И достоинств – на миллион!
Ты у нас аккуратный, честный
И талантом не обделен,

Бескорыстный, готовишь вкусно,
И не терпишь ни грязь, ни ложь,
Если вдруг до веревки грустно,
Ты поймешь и слова найдешь...
Только есть одна несуразность:
Дело в том, что ты не она,
И разящую эту разность
Я недавно испил до дна,

Ведь беспутного лилипута
Больше жизни своей любя,
Я немножечко перепутал,
Посчитав ее за тебя.
Как-то думалось: крибле, крабле
И всего-то шаг до мечты...
А родные до боли грабли
Снова по лбу – она не ты!

Слушай, Образ Моей Любимой,
Посоветуй-ка по-мужски:
Звонким блудом иль тихой схимой
Мне избавиться от тоски?
Да, конечно, все откипело,
Но забыть уже не дано,
Что выделывали два тела,
Превращая себя в одно!

... Ей сегодня одна забота:
Раз в неделю – неближний свет! -
Ездит, бедная, на работу…
Впрочем – Бог с ней. Обиды нет.
Небрезгливостью пополняя
За услуги приличный счет,
От Немирова Никакая
Пусть и дальше никак живет.

Знаешь, Светлый Образ Любимой,
Если вас с ней судьба сведет,
Ты ей добрую душу вымой,
И... пожалуйста, вымой рот.
А с тобой я готов встречаться,
Так и быть, залетай ко мне,
Правда, лучше не очень часто,
Я ведь жив не только во сне.

Москва – Мармарис – С.-Петербург - Майорка – Осло - Таллин – Москва, 2012 гг.